Посланіе Платонику о феминисмѣ

То ​хайпомъ​, милый другъ, ​томимые​, то хаемъ,
О прежнихъ временахъ крушимся и вздыхаемъ:
Въ тѣ годы не вездѣ распространилось зло,
И цѣломудріе повсюду ​процвѣло​.
Тому свидѣтель Критъ и съ ​Миносомъ​ владыкой:
Для будущихъ временъ онъ далъ примѣръ великой;
Дѣвицъ и юношъ онъ нимало не ѣдалъ,
Иное ​кносскій​ царь имъ ​назначенье​ далъ:
Зане изъ всѣхъ грѣховъ для насъ важнѣйшій — похоть,
Въ столицѣ онъ велѣлъ публичный домъ отгрохать,
И флотомъ и ​пѣшцомъ​ Аѳины окружилъ,
Дѣвицъ и юношъ дань на городъ наложилъ;
И тѣ, теряя стыдъ, отечество хранили,
Инымъ бы ихъ ничѣмъ къ разврату не склонили.
Такое было въ нихъ величіе души!
Теперь же стыдъ отдать готовы за гроши.
Въ иной мы ​вѣкъ​ живемъ, отъ прежнихъ столь отличный,
Во флотѣ нужды нѣтъ, чтобъ домъ снабдить публичный.
​Все​ цѣломудріе оставлено давно,
​Развратовъ​ множество повсюду введено.
Немало ​есть​ дѣвицъ, ​которыя​ блаженствомъ
​Различье​ мнятъ стереть межъ мужествомъ и ​женствомъ​;
Въ томъ много и казнѣ, и обществу вреда,
Но юношамъ грозитъ сугубая бѣда.
И кто жъ виною былъ ​толикаго​ позора?
Дѣвица ​Дюдеванъ​, ​рекомая​ Аврора.
Привычный былъ ей малъ и будничный развратъ,
Рѣшилася она ​возвесть​ его въ квадратъ.
Родительскую власть, ни промыселъ не чтила,
​Браду​, равенства въ знакъ, до пола отпустила,
И, прелести свои накрасивъ ​багрецомъ​,
Ліонскаго ​бальи​ явилась предъ лицомъ.
​Сей​ мужъ, почтеннѣйшій изъ пьющихъ воды Роны,
Дѣвицу встрѣтилъ ту безъ всякой обороны;
Немало прелестей видавши на ​вѣку​,
Ихъ безъ прикрасъ любилъ и въ собственномъ соку.
Онъ поперхнулся такъ, что вонъ душа изъ тѣла
Въ ​небесныя​ ​поля​ со стономъ отлетѣла;
А Дюдеванинъ духъ, успѣхомъ онымъ гордъ,
Увлекъ ​ее​ въ Парижъ, на place de la Concorde,
Чтобъ ​багрецомъ​ явить притихшему народу
Равенство на грудяхъ, а ​назади​ свободу;
Одинъ московскій дворъ и ​турскій​ съ нимъ диванъ
Посмѣли осудить дѣвицу ​Дюдеванъ​.
Завѣтамъ старины тогда нашелся сторожъ:
Дѣвица Дюдерьеръ, ​рекомая​ Аврора жъ,
Она, чтобъ отвратить грозящую бѣду,
Дѣвицѣ ​Дюдеванъ​ вцѣпилася въ ​браду​.
Летала та ​брада​ великими клоками,
​Авроринъ​ ​замеръ​ визгъ уже подъ облаками,
Дѣвица жъ Дюдерьеръ, нимало не ​косня​,
Дѣвицѣ ​Дюдеванъ​ добавила ремня.
…………………………………………
Закономъ должно намъ, кому мила крамола,
Велѣть, равенства въ знакъ, носить ​браду​ до пола,
Чтобъ парень, видя ту великую ​браду​,
Предчувствовалъ себѣ несносную бѣду.
Такъ зло искоренить конечно невозможно,
Но слѣдствія его ослабимъ мы ​неложно​;
А естьли и такихъ хватать не будетъ ​мѣръ​,
Прибѣгнемъ къ способу дѣвицы Дюдерьеръ.