De Philtrio pauca

Ловушка для консервативной мысли заключается въ томъ, что ей трудно быть собственно мыслью: для того чтобы сказать «Хочу, чтобъ при мнѣ все было какъ при бабушкѣ», шевелить извилинами не требуется.
Ловушка для либеральной мысли — уже писалъ — заключается въ томъ, что, будучи нетерпимъ къ любымъ ограниченiямъ свободы, либерализмъ становится нетерпимъ ни къ чему, кромѣ себя, и становится міровоззрѣнiемъ самымъ деспотическимъ или, если угодно, рабственнымъ.
Эти явленiя, столь свойственныя для нашего интеллектуальнаго ландшафта, судя по картинкѣ, которая у меня складывается для Америки, достаточно универсальны.
Если вернуться къ нашему ландшафту, онъ показалъ слѣдующее. Раньше типъ консерватора, попавшаго въ ловушку, былъ привлекательнѣе либерала, поскольку стремленiемъ перваго было «оставьте меня въ покоѣ!», а втораго — «никого не оставлю въ покоѣ!». Но ситуацiя измѣнилась, и, хотя вторые не исправились, первые испортились.
Вотъ не знаю, проблема съ самоопредѣленiемъ: стоитъ ли называть себя консерваторомъ? Можно, конечно, заявлять соотвѣтствующiя претензiи, объявляя самозванцевъ не консерваторами, а охранителями, но и такъ на этой площадкѣ толкотня большая. Объявлю-ка себя анарроикомъ.